Несколько лет назад я услышал мощную проповедь, которую потом не раз повторял с большой благодарностью от слушателей. Однако недавно я осознал, что то, что я проповедовал, было не совсем верно.
Основанная на первой главе Евангелия от Луки, проповедь была посвящена настойчивой молитве. Несмотря на свою верность, Захария и его жена не были благословлены ребенком. Повествование начинается с описания Захарии и Елизаветы как «праведных пред Богом, ходящих во всех заповедях и постановлениях Господних непорочно» (Лк. 1:6). В их время, как и во многих современных обществах, рождение ребенка считалось знаком Божьей благосклонности. Верно было и обратное: бездетность в браке была проявлением божественного немилосердия. Поэтому можно было бы ожидать, что после столь восторженного отзыва об их качествах в следующем стихе будет сказано, что Бог обильно осыпал их благословениями в виде детей.
«Но», — говорится в тексте, — «у них не было детей». У них не только не было ребенка на момент начала истории в книге Луки, но они дважды лишались возможности иметь детей. Во-первых, Елизавета бесплодна. Как и Елкана в древности, Захария мог бы взять другую жену, чтобы она родила ему детей (см. 1 Цар. 1). Но Захария остался верен Елизавете. Они вместе терпели презрение общества. Они вместе выдержали пытливые взгляды и болезненные расспросы любопытных соседей, советовавших им поскорее завести ребенка. Я представляю, как Елизавета плакала в поддерживающих объятиях мужа, видя, как другие женщины отвлекаются на материнские заботы — ухаживают за младенцами, берут их с собой в синагогу к раввинам, чтобы узнать о них, прерывают перебранки между братьями и сестрами. Их бездетность была не по их воле, но они переносили ее верно: Захария оставался верен своей единственной жене, а Елизавета — Богу, который позволил ей получить этот жизненный жребий.
Помимо бесплодия, и Елизавета, и ее муж были уже «в преклонных летах» (стих 7), когда Лука начинает свое повествование. Для них было невозможно стать родителями. Если они и подвергались остракизму со стороны тех, кто воспринимал их бездетность как знак божественной немилости, то это происходило до зрелых лет. Однако в них не было горечи. Они были безупречны.
В их времена не было ничего необычного в том, что девушка выходила замуж в возрасте от 12 до 16 лет. По нашим подсчетам, Элизавете, находящейся в периоде постменопаузы, было не менее 50 лет. По самым скромным подсчетам, они с Захарией прожили в браке 34 года, не имея ни одного ребенка. Более трех десятилетий они молились о ребенке, но безрезультатно. Поэтому, когда Захария, священник «из Авиевой чреды» (стих 5), был избран для служения в храме и воскурения фимиама, я думаю, что он добавил свою личную молитву о ребенке к общим корпоративным молитвам за Израиль. Ангел, явившийся, когда он возжигал фимиам, по моему предположению, возвестил об ответе на его личную молитву. «Не бойся, Захария, ибо услышана молитва твоя; и жена твоя Елисавета родит тебе сына, и наречешь ему имя: Иоанн» (стих 13). Как долго, я бы сказал, вы молились о чем-либо? Может быть, молились о том, чтобы неверующий супруг принял веру? Молились о разрушенных отношениях? Молились о финансовом прорыве? Молились о неблагоприятной ситуации со здоровьем? Сколько десятилетий вы стояли на коленях перед Богом по этому вопросу? Упорствовали ли вы в этой молитве за пределами объективной возможности? Вы можете быть уверены, что Бог слышит ваши молитвы!
В своем толковании этого текста я сделал важное и необоснованное предположение. Я предположил, что для Захарии и Елизаветы рождение ребенка имело первостепенное значение, даже на этом позднем этапе их жизни. Разве ангел не сказал, что теперь у них будет сын, хотя до этого они были бесплодны? Разве не Анна в Ветхом Завете молила Бога, пока Он не открыл ее чрево? Поскольку бездетность была неблагоприятной ситуацией в их жизни, я предположил, что они должны были молиться об этом. Как мы предполагаем, что люди, переживающие гонения, будут молиться о том, чтобы они закончились, и все же мы часто видим, что они молятся о силе, чтобы выдержать их. Но когда я присмотрелся внимательнее, то обнаружил, что мне не нужно строить предположения о содержании молитвы Захарии, когда он служил в храме. Ответ содержится в тексте. Я благодарен Богу за Его милость, когда мы пытаемся понять и провозгласить Его Слово. Это милость, в которой мы продолжаем нуждаться.
Почему же я вновь обратился к истории о рождении Иоанна Крестителя? Мое назначение на должность помощника редактора в Adventist Review побудило меня прочитать сборник «Советы писателям и редакторам». Это утверждение в последней главе заставило меня задуматься: «Издания, выходящие из наших типографий, должны готовить народ к встрече с Богом. По всему миру они должны выполнять ту же работу, которую выполнял Иоанн Креститель для еврейского народа. . . . Как Иоанн подготовил путь для первого, так и мы должны подготовить путь для второго пришествия Спасителя».* Мне нужно было пересмотреть жизнь Иоанна Крестителя, и я начал с самого начала его истории, в Евангелии от Луки 1.
Когда я заново изучал текст, то больше всего меня поразило отсутствие того, что я считал сутью храмовой молитвы Захарии. Конечно, тот факт, что в тексте не сказано, что они молились о ребенке, не исключает такой молитвы. Однако Библия не упоминает о ней как о сути молитвы Захарии, так почему же я должен был это делать? На самом деле, более вероятно, что после стольких лет бесплодия Захария и Елизавета смирились со своей участью в жизни. Библия, однако, указывает, в чем заключалась суть молитвы Захарии.
О чем бы ни молился Захария, Иоанн Креститель был, по крайней мере, частью ответа. Мы знаем, что Захария возносит общие молитвы за Израиль в храме, и ребенок, обещанный ангелом, «обратит многих из сынов Израилевых к Господу Богу их» (стих 16). Очевидно, молитва Захарии включала прошение о духовном обновлении Израиля. Далее ангел кратко излагает миссию Иоанна: «приготовить народ, который был бы угоден Господу» (стих 17 ИПБ). Захария молился не только о том, чтобы народ вернулся к Господу, но и о том, чтобы народ был готов к приходу Господа. Иоанн должен был подготовить народ к ожидаемому приходу Господа.
После рождения Иоанна Захария, исполненный Святого Духа, провозгласил, что Господь Бог «посетил и искупил народ Свой… как говорил устами святых пророков Своих… . . И ты, дитя [Иоанн], наречешься пророком Всевышнего, ибо ты пойдешь пред лицем Господа приготовить пути Его» (стихи 68-76). Другими словами, Захария понял из пророчества, что приход Мессии близок и что Иоанн должен стать Его вестником.
Он был не одинок в своем ожидании Мессии. После рождения Христа мы узнаем о Симеоне, «ожидающем спасения для Израиля» (Лк. 2:25 ИПБ). Симеон, очевидно, понимал, что Мессия может прийти при его жизни, потому что, увидев Иисуса в храме, он сказал: «Господи, ныне отпускаешь раба Твоего с миром, по слову Твоему; ибо видели очи мои спасение Твое» (стихи 29, 30). У него с Богом было соглашение о том, что он сможет дожить до исполнения обетования. Помимо Симеона и Захарии, мы узнаем, что было еще несметное число людей, которые также ожидали Искупителя и которым Анна свидетельствовала о приходе Христа (стихи 36-38).
Итак, Захария — один из тех, кто понял из пророчеств, что приход Мессии близок. Он находился в храме и молился за Израиль в контексте ожидаемого первого пришествия. Именно в ответ на эти молитвы ангел обещает ему сына: сына, который станет частью ответа на те самые молитвы, которые он возносит к Богу. Хотя он и Елизавета физически не способны внести свой вклад в ответ на молитву своего сердца, ангел провозглашает, что они действительно примут участие в возвещении пришествия Христа.
Иисус скоро придет. Окружающие нас знамения убедительно свидетельствуют о том, что Его пришествие уже близко. Прежде чем Он вернется, будет народ, подобный Иоанну Крестителю, который возвестит о Его возвращении. Через тех, кто с нетерпением ждет Его возвращения, молится за Его народ и живет жизнью полного посвящения Ему, Он возвещает о Своем пришествии. Вопрос в том, о чем мы молимся на это Рождество?
* Эллен Г. Уайт, Советы писателям и редакторам (Нэшвилл: Southern Pub. Assn., 1946), с. 178, 179.
Сихулулекиле Дако — помощник редактора журнала Adventist Review.
